Игорь Данилевский: «Мы не добьемся ничего, кроме острой нелюбви»
Хитрая вещь
Экзамен по истории – очень хитрая вещь. Вообще этот предмет невозможно «знать». Можно знать имена, даты, события, но это только маркеры, вешки, а сама история – это понимание процессов. Если всеобщий ЕГЭ, значит – натаскивание на задания в духе «угадайте, чьё имя вычеркнуто» и равнение на самые тиражируемые учебники.
Спор вокруг новых учебников продолжался четыре года – их не утверждали (а значит, на «пилот» ЕГЭ через три года выйдут те, кто начал учиться по старым). В разных учебниках не только смысловой разнобой, потому что ФГОС не определяет характеристики и оценки, но и произвольный набор событий и имен.
Например, все знают Ледовое побоище, но не слышали о Раковорской битве, масштаб и значение которой вдвое выше. Ледовое побоище было одной из многих пограничных стычек, до 1940-х годов оно не упоминалось даже в вузовском курсе. И в этих разночтениях придется разбираться всем.
Я не случайно особо говорю об учебниках: предполагаю, что вопрос об обязательном ЕГЭ во многом связан с издательскими интересами, потому что это новый рынок пособий.
Имена и даты – это не патриотизм
Мы не определились, для чего преподаем историю в школе. Что мы хотим получить? Если мы будем знать цель, то уже сможем выбрать материал: это мы берем в учебник, а то не берем (с обоснованием – почему). Я помню, как создавался историко-культурный стандарт школьного курса: в его основу положили... план-проспект 20-томной «Истории России», которую готовила РАН. Зачем детям всё это?
Цели должны быть прописаны в ФГОСе, проект которого подвергался жесткой критике, но все равно был утвержден на днях, – но даже там этого нет. Есть общие слова, например, о патриотическом воспитании. Сразу возникает вопрос – что это такое?
Я, например, считаю, что патриотизм – это выяснение цены, которую общество заплатило за те или иные преобразования, и чем выше цена, тем хуже преобразования. Многие другие вкладывают в это понятие совсем другой смысл. Пока не сформулировано четко, что такое патриотизм, остаются возможности манипуляций в любом направлении: кто «патриоты», кто «не патриоты».
Обязательным ЕГЭ мы не добьемся ничего, кроме острой нелюбви – к предмету, а через него к истории своего народа. Ведь какова цель обязательного единого экзамена? Проверить знание основных правил, без которых взрослый человек не может нормально жить. Для математики и русского языка это вполне оправдано. Запоминание же выпускником школы огромного количества дат, имен и событий, определенных ФГОС, никакого отношения к воспитанию любви к Родине не имеет. Причем для большинства выпускников, не желающих связывать свою жизнь с гуманитарными дисциплинами, эта информация совершенно не функциональна. Заставлять их запоминать такое чудовищное количество сведений – это, на мой взгляд, вызовет лишь негативную реакцию.
Исторический выбор
История в школе должна быть интересной. Нелепо рассказывать шестиклассникам, что такое государство и реформы Солона. Выйдите на улицу, спросите, кто такой Солон, что вам ответят взрослые люди? – а ведь они учили это в школе... Будь моя воля, я дал бы в этом возрасте курс «Легенды и мифы народов мира». А в старших классах есть смысл опираться на слова Ключевского: «История ничему не учит, но жестоко наказывает тех, кто ее не знает».
На мой взгляд, школа должна сделать акцент на понимании того, как люди сделали какой-то исторический выбор и к чему это привело, чтобы не повторять ошибок. Посмотреть, какие были варианты и почему их не увидели современники. Вот это было бы воспитанием гражданина, который должен отвечать за каждый свой шаг.
Данилевский Игорь Николаевич
Ординарный профессор ВШЭ, Академический руководитель образовательной программы «Современная историческая наука в преподавании истории в школе»