«Компетентность – использовать полученные в школе знания за пределами школьных стен»
Во второй половине 90-х тема компетентности серьезно обсуждалась на Западе. То, что сейчас изучается – 4К, эмоционально-социальный интеллект – тоже можно называть компетентностями, но это совсем другая история. Термин «компетентность» появился в России около 20 лет назад. Понятие привезли из-за границы, это был буквально «завезенный продукт». Андреас Шляйхер, глава PISA, в свое время сказал, когда его попросили определить понятие компетентности: «Что PISA меряет, то и называется компетентностью». Это было задолго до модели 4К, эмоционального интеллекта и других теоретических рамок. Тогда действительно был сильный поворот, и Россия в рейтинге PISA оказались на очень низких местах, заняла 29-е место по грамотности чтения из 32 стран в 2000-м году.
Под компетентностью понималась способность использовать полученные в школе знания вне школы. Мы много этим занимались в свое время, там были такие вопросы: «Можете ли вы посчитать, сколько коробок плитки вам нужно, если вы знаете площадь своего санузла, в котором вы делаете ремонт?». Российские школьники должны были ответить просто «да» или «нет». 53% отвечали, что могут, а остальные – нет. При этом, тех, кто отвечали, что могут решить квадратное уравнение, было более 80%. Решить квадратное уравнение – это выполнить ровно то, чему учили в школе, а посчитать количество плитки или, например, скорость поезда по расписанию поездов – это уже другое, для чего требуется компетентность, чтобы школьное знание превратилось в инструмент решения реальной задачи. Это все про то, чтобы вынести школьное знание за пределы школьных стен.
«Без разницы, какую рамку вы возьмем – важно то, на что мы будем обращать внимание в образовании»
Когда мы говорим про эмоциональный интеллект или про эмоции вообще, то мы говорим про очень неопределенные вещи, которые в научной психологической парадигме определяются не очень строго. Поэтому для того, чтобы сделать это предметом обсуждения широкой повестки, нужна конвенция, т.е. договоренность, чтобы понимать одно и то же под одними и теми же словами.
Если перед нами два ребенка: у одного высокий эмоциональный интеллект, у другого – низкий. Какими признаками они различаются? Эти признаки должны быть измеряемы. Но пока этого нет, мы можем об этом говорить как угодно. Мы выделяем признаки и оцениваем их, и тогда утверждаем, что тот, кто обладает этими признаками, более успешен в жизни. Но дальше встает вопрос: это так? он действительно успешен в жизни через 10 лет?
«Российское образование обращает внимание только на предметное знание»
Без разницы, какую рамку вы возьмем – важно то, на что мы будем обращать внимание в образовании. А российское образование обращает внимание только на предметное знание. Подвижки есть, но они очень медленные. Есть установки на академичность, предметное знание. Вторая проблема связана как раз с тем, что эти навыки трудно измерять, за это сложно поставить ребенку отметку.
В российских школах стандартная ситуация иерархических отношений: учитель все знает, а детей надо всех учить одинаково. Это дешевый способ обучения, конечно, он до сих пор превалирует. Представьте, что вы учитесь кататься на коньках, и на 100 обучающихся – один инструктор. Это неэффективно. А вот если с вами час позанимаются индивидуально, исправят именно ваши личные затруднения, помогут двинуться вперед, это будет намного более эффективно.
«Все пытаются измерить то, что находится за пределами стандартной образовательной траектории и учебного содержания»
Связывать переход от знаний к навыкам с эпохой цифровизации – банально, это самоочевидно. Школа возникла в ответ на индустриальные запросы, на производство товаров. Сегодня экономика живет свежими идеями и вбросами наподобие того, что сделал Цукерберг, Брин и Стив Джобс. Они сделали что-то такое, что нельзя было представить даже за несколько лет до этого.
Стив Джобс и Билл Гейтс не могли закончить высшее образование. Они не смогли дойти до конца по стандартной дорожке, по которой вроде бы должен был идти успешный человек. Значит, у них было что-то другое, что привело их к успеху. Вот это «другое» все пытаются измерить; то, что находится за пределами стандартной траектории и учебного содержания.
Последствия
Переход к развитию навыков может привести к росту неравенства. Люди с низким уровнем образованности будут работать исключительно в сфере обслуживания, производство будет автоматизировано, и это деление будет только увеличиваться. Нестандартному взгляду на происходящее и всем остальным компетенциям способствует широкий кругозор, то есть большое количество впечатлений, который человек получает в течение жизни. Получение нового необычного опыта дает возможность выйти за пределы того, чему учили в школе. Цифровая экономика как раз требует делать то, чему не учили, решать задачи, которые не умели.
Чем скромнее возможности семьи, чем ниже у них образовательный уровень, чем ниже социально-экономический статус, тем меньше родители могут дать ребенку «внешкольных впечатлений». По результатам исследований, чем семья более «продвинутая», тем больше образовательных возможностей она предоставляет своему ребенку, родители являются непосредственными участниками организации образовательного пространства.
Выбирая занятия и формы образования для ребенка вне школы, часть родителей ориентируется на прагматические цели, например, изучение английского языка. Другой категории важно, чтобы ребенок имел возможность коммуницировать с интересными людьми, получать опыт общения, даже если будет заниматься в обычном кружке. Это так называемый взгляд поверх образования. Надо расширять опыт и кругозор ребенка, насыщать его, он должен быть разнообразным.