«Востребованность онлайн-обучения у вчерашних школьников практически отсутствует»

Самые яркие цитаты участников семинара «Ясное, как солнце, сообщение широкой публике об эффективности массовых открытых онлайн курсов».

Игорь Чириков, проректор НИУ ВШЭ, ведущий научный сотрудник Института образования НИУ ВШЭ:

Каковы аргументы сторонников онлайн курсов? Во-первых, если курс произведен ведущим, элитным университетом, то студенты получают доступ к качественному контенту. Как правило, это преподаватели высокой квалификации, в производство курса вложено много ресурсов. Второй аргумент: данные, которые копятся в рамках онлайн курсов, могут быть использованы для того, чтобы настроить индивидуальные образовательные траектории, предлагать соответствующий контент в зависимости от индивидуальных характеристик и уровня подготовки. Еще одним плюсом является расширение пространства образовательного выбора для студентов. Последнее – то, что вузы, которые интегрируют такие курсы в свои программы, могут снизить аудиторную нагрузку преподавателей, и таким образом высвободить их творческую энергию для менее рутинных задач, таких как исследования. Есть целый ряд аргументов против. Главное сомнение – в том, что студенты смогут научиться на онлайн-курсе так же, как они учатся в традиционной аудитории. Но есть еще и процедурные вопросы: сложно синхронизировать расписание с учебными планами, непонятно, как надзорные органы отнесутся к таким вещам, какова финансовая модель.

Александр Молчанов, вице-президент УК «Прообраз», заместитель руководителя комитета по профобразованию и подготовке кадров Деловой России:

В очном формате все инструменты преподавания находятся в руках преподавателя. Он может выделить что-то интонацией, задать вопрос, поработать каким-то образом с группой. В случае онлайн-дисциплин, даже в смешанном формате, эти инструменты рассредоточиваются между платформой, которая обладает своими ограничениями, преподавателем, который сопровождает онлайн-курс, отвечает на форумах, и лектором, который читал онлайн-курс. Есть подозрение, что далеко не весь набор педагогического инструментария может быть здесь учтен. Поэтому студентам больше нравится смешанный формат. Я пришел к выводу, что востребованность онлайн-обучения у вчерашних школьников практически отсутствует. Основная категория слушателей – от 24 лет и старше. Это люди с каким-то базовым образованием, которые совершенствуют свои навыки. Я думаю, что массовые открытые онлайн курсы больше рассчитаны на эту аудиторию, нежели на замену традиционного учителя в традиционной аудитории.

Иван Смирнов, заведующий Лабораторией методов науки о данных в исследованиях образования Института образования НИУ ВШЭ:

Внедрение онлайн курсов более сильных вузов в образовательный процесс слабых вузов обычно трактуется как такая благотворительность в пользу студентов: мы им предоставляем большой выбор и более качественный контент. Мне бы хотелось проблематизировать этот подход. Это может привести к тому, что власть будет концентрироваться в руках небольшого количества вузов. Ничего хорошего обычно от этого не бывает. К примеру, Вышке удалось с помощью объективных качественных показателей создать в определенной области академического рынка монополию. В итоге я не могу заниматься тем, чем занимаюсь, в России больше нигде. То же, мне кажется, относится к идеям о цифровых портфолио, которые будут храниться в блокчейне. Допустим, мой успех будет практически полностью определяться единым цифровым портфолио. Тогда у меня два варианта. Первый – становиться, условно говоря, рабом системы, потому что я должен буду играть ровно по этим правилам, которые прописаны непонятно кем – небольшой группой людей, вузов, организаций. Второй вариант – просто остаться на обочине, потому что такая система будет интегрирована повсеместно. Это серьезные структурные проблемы, связанные с монополизацией образования вузами, которые производят массовые открытые онлайн курсы.

Александр Соболев, директор Департамента государственной политики в сфере высшего образования Минобрнауки России:

У нас есть исследования, результаты мониторингов, результаты аккредитации, которые показывают, что в негосударственном секторе в региональных вузах катастрофически низкий уровень преподавания. Это не только мотивация студентов, это просто недостаточность базового ресурса для того, чтобы сделать качественные образовательные программы. И с нашей точки зрения, один из быстрых путей решения этой задачи – это заместить какой-то объем дисциплин в заочном образовании образовательными программами ведущих университетов страны. А вторая задача, которую мы хотим решить, – это дать студентам ведущих университетов строить свою собственную траекторию. Что в первом случае, что во втором человек берет на себя гигантскую ответственность. Очень многое зависит от мотивации, от интереса, возможности делать осмысленный выбор. По результатам исследования нам надо строить некий реестр, в котором присваивать знак качества, категорию тем или иным курсам.

Владимир Тимонин, заместитель директора Департамента государственной политики в сфере высшего образования Минобрнауки России:

Данное исследование – часть той работы, которая ведется в стране по проекту «Современная цифровая образовательная среда»: развитие системы онлайн курсов, внедрение их в формальную систему образования. Этой работе присваивалась некая миссия набора аргументов, которые позволят нам положить в основу следующей трансформации системы научный подход, а не просто интуитивные допущения. Исследователи подняли очень интересную тему: в вузах не топовых уровень восприятия курсов и уровень их эффективного внедрения в образовательные программы гораздо ниже, чем в топовых. Возникают ограничения для того, чтобы заменить часть обычных дисциплин онлайн курсами. Понятно, что это не то, чем можно успокоить всех хейтеров онлайн-образования. Выборка должна быть больше, проверять гипотезы нужно на других вузах и других типах программ.

Василий Третьяков, генеральный директор Университета НТИ «20.35»:

С моей точки зрения, этот проект наиболее интересен тем, что созданные внутри него подходы к проведению исследований, сбору данных, созданные форматы предоставления данных будут открыты всем. В рамках проекта будет создан портал, где может накапливаться информация, и определены примерные организационные условия, позволяющие любому университету включиться в этот процесс. Этот кейс приведет к двум важным новшествам в системе образования. Первое – мы на самом деле создадим основу для очень большого количества исследований, которая позволит любому молодому исследователю взять реальный массив данных и на нем проверить те или иные свои гипотезы относительно эффективности разных технологий в обучении. С другой стороны, это заход на систему с использованием искусственного интеллекта, которая будет подсказывать, как конкретному студенту в конкретной ситуации наилучшим образом можно получить те или иные компетенции.

Ярослав Кузьминов, ректор НИУ ВШЭ:

В России почти идеальная площадка для внедрения онлайн курсов в образовательный процесс. Мы – страна, заявленные образовательные обязательства которой превосходят ресурсное обеспечение, необходимое для их выполнения. По стандартам в вузе должны преподавать ученые. Де-факто, если вы зайдете на сайт вполне приличного провинциального университета, произвольно выберете факультет, посмотрите преподавателей и заглянете в раздел «читаемые курсы», то увидите в среднем 4-5 разных курсов. Но параллельного чтения курсов «микроэкономика», «народно-хозяйственное планирование», «инвестиционный анализ» и «бухгалтерский учет в финансовых организациях» не может быть никогда. Это значит, что человек какие-то элементы читает по чужому учебнику, дальше которого он не продвинулся. Он не просто не писал научных работ в преподаваемой области – он их не читал. Поэтому замещение традиционных курсов онлайн курсами – это в ряде случаев для студентов единственная возможность прослушать курс профессора, который ведет в этой области исследования.