Выйти из чёрного домика
Отрицание. Гнев. Цифровая школа
— Наталия Александровна, снова дистант – «вторая серия». Казалось, все должны были привыкнуть, научиться, но сейчас споров и скандалов вокруг онлайн-учебы даже больше, чем весной. Почему?
— Прежде всего, подчеркну, что обучение с использованием дистанционных образовательных технологий было введено как вынужденная мера для защиты наших детей и их близких от коронавируса. А такая реакция – потому что после весеннего шока, аврала, поиска возможностей и ответов на вопросы «что и как делать?» приходит осознание, «для чего?», «можно ли иначе?», «что в итоге-то получается?», и, наконец, «неужели так теперь будет часто?»
И потому что весной ждали, что вот-вот всё закончится и снова будет как прежде. А сейчас приходит понимание, что как прежде не будет. Этот опыт не может не влиять на дальнейшее развитие системы образования. Мы идём к гибридным моделям образования.
И потому, что весной было ожидание предстоящих летних каникул и отдыха, а сейчас понимание, что ещё полгода учиться, а дети, учителя и родители уже устали.
И потому что далеко не у всех детей, родителей и учителей весной сложился этот новый опыт. Первое отличие от весны: все учителя Москвы вышли в онлайн для проведения уроков (весной было всего около 40%). Больше нет ситуаций, когда педагог просто ежедневно отправляет домашние задания по WhatsApp, почте и вообще не встречается с детьми (не организует синхронное взаимодействие). То есть нет деления на так называемые «дистанционные» и «электронные» уроки. Каждый учитель в течение недели «встречается» с учениками в онлайн.
— А эта разница так важна?
— Мне кажется, скорее это понятие «электронный урок» послужило хорошей ширмой для учителей, не готовых перестраиваться, проводить уроки и консультации онлайн, обучаться. Появились вопросы: «А что делать нам, классическим учителям?» – то есть тем, кто видит себя только в кабинете около доски. Споры про «какой урок лучше: с мелом у доски или с ИКТ», казалось, прекратились десятилетие назад. Оба важны и нужны. А вот сейчас пандемия показала, что еще много учителей, которые не считают, что цифра плотно вошла в нашу жизнь, что деления на «классических» и «неклассических» (современных, новых, цифровых?) учителей просто не может быть. Вопрос не в выборе: только онлайн или только оффлайн. Вопрос не в замене. Вопрос ведь в другом: в балансе, уместности и безопасности использования разных технологий. И понимании, что технологии – это лишь инструменты, а не цель. Еще много тех, кто не совсем понимает, что такое дистанционные образовательные технологии.
— Но когда учителя видят в дистанте что-то абсолютно противоположное всему их опыту - так ли они не правы?
— Это не самостоятельная форма обучения, не школа, не замена и не отказ от всего традиционного, что это – одна из образовательных технологий, как и технологии проектного, проблемного обучения и другие. Вот при проектном обучении, например, часть уроков – это разработка проектных идей, работа в группах, с разными ресурсами, обсуждение, упаковка, представление готового продукта, – совсем не традиционная, классическая ситуация, когда учитель объясняет, «транслирует, разжевывает, натаскивает». И тоже звучат постоянные вопросы от родителей: нам не нужны никакие проекты, давайте нам по учебнику номера заданий. Дети загружены, устают, портится здоровье, родители вынуждены делать по ночам эти проекты, особенно в начальной школе. «Это же целые исследования и научные работы, кто придумал такой ужас для детей?» – и начинаются традиционные соревнования родителей «Кто лучше лепит, рисует, клеит» и т.д.
— Дистанционные технологии приняли еще враждебнее?
— Электронное обучение и дистанционные образовательные технологии появились не вчера и не весной. Уровень цифровой грамотности учителя, ребенка – не в умении напечатать текст в Microsoft Word, не в умении вместо плаката на доске включить тот же плакат в презентации. Значит, педагоги в полной мере это не осознали. Домашние задания «подготовить презентацию на 8 слайдов с ответами на вопросы после параграфа учебника» звучат странно, урок в формате «переписывайте в тетрадь слайды презентации, которую я вам показываю» тоже. И родители не осознали, пытаются найти какие-то слабые места в законодательстве, чтобы противостоять этому. Не получается пока диалога между семьями, учителями, школой. А дети в это время продолжают осваивать интернет, строят там свою вторую «виртуальную» личность, о которой мы, взрослые, вообще ничего не знаем. И теряем с ними связь очень быстро. У взрослых идёт своя борьба. Ситуация складывается согласно «этапам принятия» в психологии: отрицание, гнев, торг... Само понимание и принятие еще не пришло.
— О принятии чего мы говорим? Вынужденных мер из-за пандемии, или того, что вся система школы и профессия учителя постепенно перерождается?
— И того, и другого. Повторю, что это не первое пришествие «цифры» школу. В начале двухтысячных (уже двадцать лет назад) в нашу жизнь вошли сотовые телефоны, компьютеры стали доступны многим. В школьных классах стала появляться новая техника, наряду с телевизорами и магнитофонами, закупались компьютеры, проекторы. Начался процесс замены бумажных плакатов и стендов на презентации, их активно делали к урокам, разрабатывали и использовали электронные образовательные ресурсы. По сути, это не очень изменило сам учебный процесс, не облегчило жизнь учителя. Просто заменили бумажный плакат на стене презентацией power point с такой же картинкой, рукописные конспекты заменили печатными, письменные ответы — рефератами, скачанными из интернета. ГДЗ, готовые сочинения, огромное количество учебных материалов, которые перепечатывались с одного сайта на другой, не всегда проверялись, но активно использовались учителями на уроках.
С одной стороны – разнообразие и освобождение от бумажной работы, а с другой – больше времени на поиск и создание материалов к урокам, изучение новых ресурсов. В рабочий график учителя добавляется и постоянно увеличивается время на поиск, просмотр, скачивание. В график ребёнка постепенно добавляется и увеличивается время использования цифровых ресурсов и интернета для разных целей. Чем дальше, тем больше. Сначала ребенок получает из рук родителей гаджет как развлечение (мультики, картинки, игры), дальше - социальные сети, где дети очень часто совсем другие, не такие, какими их видят родители и учителя. Что мы знаем о влиянии всего этого на развитие ребёнка? А теперь к этому добавляется обучение с гаджетами. Добавляется, а не заменяется. И вроде мы всё ждем, когда наступит светлое будущее, и технологии принесут облегчение в нашу жизнь, а получаем, что развитие технологий создает дополнительные трудности, новую нагрузку, затрачивается еще больше времени и сил. Почему? Технологии опережают идеологию. Вот данность нашего времени.
Наталия Киселева
Заместитель руководителя Департамента образования и науки города Москвы
— Но электронные журналы появились лет десять назад, неужели с ними не стало проще?
— Еще долго процветала «двойная бухгалтерия», когда бумажные вели параллельно. Или сидела одна Марья Ивановна, которая за всех заносила данные из бумажных журналов в электронный. Были случаи, когда учителя договаривались с учениками, которые заполняли за них электронные журналы, даже платили за это. Популярными стали проекты, когда школьники обучают учителей, родителей по работе с цифровыми ресурсами, интернетом.
Появилось онлайн-репетиторство, уроки через скайп. Люди быстро оценили возможность – жить в одном городе и заниматься с репетитором из другого, или из другой страны. Дистанционные образовательные технологии стали применять для обучения детей с особыми потребностями.
Технологии неизбежно врастают в нашу жизнь, и, конечно, в школу, это как снежный ком. И если учитель когда-то отказался от презентаций, электронного журнала, не прошел эти пути и сейчас столкнулся сразу с тем, что нужно проводить уроки в онлайн – конечно, для него это шок и стресс. Так возникла позиция – «Я учитель классический», так возникло отторжение. Непринятие учителем способствует негативному восприятию учеников. Очень чувствуется неуверенность учителя в сети. Конечно, нужно обучаться постоянно. Наши учителя очень разные, в том числе в умении использовать цифровые ресурсы. Кто-то учится плавать постепенно, а кто-то из-за пандемии будто сброшен с лодки – плыви, если хочешь выжить.
Приходится идти, бежать и плыть одновременно
— Тем не менее, кажется, массового энтузиазма педагогов вокруг этих «уроков плавания» нет?
— Конечно нет! У нас много блестящих учителей, у которых выстроена своя система преподавания, свой прекрасный стиль урока, свой набор методов и форм взаимодействия с детьми в классе, которые на протяжении десятилетий педагогической деятельности успешно применялись, помогали добиваться ученикам и учителю прекрасных результатов в развитии и обучении. Им бывает крайне сложно перестроиться к новым форматам. Они говорят, что пропадает душа, энергия и эмоциональность урока, не хватает времени. На самом деле не пропадает, а изменяется. Есть в онлайн-уроке и энергетика, и душа, и эмоциональность. И время нужно перераспределять, и к уроку иначе подходить.
Другие учителя сопротивляются новому как раз в силу того, что уже какой-то опыт весной появился, как-то сложилось, а тут раз – им «навязывают» другие решения, призывают снова изучать всё новые и новые инструменты, подходы, которые по ходу изучения и использования изменяются, дорабатываются. Они уже не видят это как развитие в интересах своего будущего, а рассуждают: «Всё, стоп, нам уже не надо». Мы уже научились весной плавать одним способом, мы уже не хотим других методов плавания. Нам хватит одного, так удобно. Это ведь сложная задача – и плыть, и еще одновременно учиться плавать как-то иначе. Особенно, если в бассейне тоже разные сложности: то уровень воды изменяется, то волны, то препятствия. А то вдруг вся вода исчезла, а нужно преодолеть дистанцию как-нибудь иначе: идти или бежать.
— Получается, что учителя не хотят развиваться? Или обстоятельства не позволяют?
— Дело не в том, что они не видят возможности или перспективы, которые для них открываются: у многих даже нет времени и сил на них взглянуть. Учителя видят свою задачу – провести урок, выполнить учебную программу, часы, выдать желаемый объем учебного материала, подготовить учеников к достижению оптимальных (ожидаемых) результатов. Встроить всё традиционное в новые условия: традиционные методы и формы проведения урока, вовлечения детей, мотивирования их, контроля и оценивания... А в онлайн так не выходит и так не получится. И техника будет подводить, и эмоции будут иными. Далеко не всегда блестящий урок в классе будет блестящим уроком в онлайн. Это к невероятной нагрузке провоцирует дополнительный стресс.
— Проблема только в том, что они перегружены?
— Скорее возмущены, что что-то идет не так, как хочется, иногда напуганы и еще более одиноки. Сейчас педагоги как никогда раньше предоставлены сами себе. Множество каналов коммуникации – а учителя замкнуты. Профессиональное одиночество, наверное, самая большая проблема. Учитель не всегда находит поддержку и ответы на вопросы в коллективе, у администрации, а стремится найти единомышленников в социальных сетях, поддержку у совершенно незнакомых людей. Это не всегда правильно. Я ежедневно общаюсь со школьными командами, объясняя, что учителям нужна помощь и поддержка. Всем сложно.
Наталия Киселева
Заместитель руководителя Департамента образования и науки города Москвы
А напуганы тем, что любой онлайн-урок может не получиться по разным причинам, может быть записан и просмотрен любым родителем, что технические проблемы не позволяют провести урок так, как планируешь, скажешь или сделаешь что-то не то. Они боятся показаться некомпетентными в техническом смысле, боятся не удержать дисциплину и внимание учеников. Не хватает методик, которые рассчитаны на массовое обучение детей в онлайне, очень мало наработок и исследований. Все решения приходится искать самому. Вот вроде бы и свобода творчества для учителя (как организовать урок, какие формы домашних заданий, какие работы нужно оценивать и как часто), а сил на это творчество не хватает. И уже хочется инструкций, рекомендаций. С одной стороны «дайте свободу», с другой «нам не помогают». Конечно, учителя помогают друг другу, очень растёт горизонтальное взаимодействие, обмен опытом. Но годами наработанные методики становятся неактуальными, а новые не успевают появляться. И это тоже определенный стресс.
— А чем помогаете вы?
— В Москве создан институт содержания, методов и технологий образования при МГПУ, ежедневно идут вебинары, мастер-классы, консультации. Учителя еженедельно делятся практиками в методических предметных клубах, обсуждают успешные уроки, разрабатывают новые форматы и структуры, новые методики. Например, как можно организовать уроки музыки и изобразительного искусства онлайн и тд. Все материалы в открытом доступе. Для некоторых учителей это - возможность быть услышанным, найти ответы на вопросы.
У нас есть группа «Учительская МЭШ» в фейсбуке. Это пример самоорганизующегося сообщества учителей, где и эмоции, и конструктив. Модерируют и консультируют учителя и методисты, представители Департамента образования и науки.
Мы организовали каналы оперативной коммуникации с административными командами школ, поддерживаем постоянный контакт и обмен практиками и опытом. На этой неделе дали старт еженедельному онлайн-педсовету – открытому диалогу учителей с Департаментом образования и науки. Сейчас нужно уходить от разных страхов, перегибов и искажений информации путем договоренностей, постоянного взаимодействия, конструктивного диалога. Я получаю ежедневно десятки сообщений, писем с вопросами и предложениями. Мы реагируем, слышим и стараемся помочь!
Наталия Киселева
Заместитель руководителя Департамента образования и науки города Москвы
Конечно звучат вопросы о том, где найти время на всё. Время – самый ценный ресурс. В том числе и время урока. Как сделать урок продуктивным и качественным – вот один из основных вопросов, на котором мы сейчас концентрируем внимание.
Родители вдали от школы
— Но основные проблемы, видимо, с родителями. Судя по тому, что мы слышим о петициях и акциях протеста. Чем это спровоцировано и почему возник такой кризис?
— Родители – не проблема для школы. Это неправильный посыл. Проблемы возникают в недостаточной информированности, договоренности. Родители недостаточно информированы и часто очень формально. Вот парадокс нашего времени. При огромном количестве каналов коммуникации – у нас очень плохо с коммуникативными навыками, умением работать с информацией, критическим мышлением. То, что происходит сейчас, хороший экзамен для взрослых как раз в оценке навыков критического мышления, читательской и функциональной грамотности и умения работать с информацией вообще. То есть, тех самых современных компетенций, которые мы хотим развить в наших детях. Интересно получается: с одной стороны, мы – учителя, родители – претендуем на какую-то экспертную позицию, а с другой, доверяем первой же ссылке в гугле и «сарафанному радио». Боимся, что Билл Гейтс будет всех чипировать, или что всё обучение станет навсегда только дистанционным, а за право прийти в школу нужно будет платить.
Самое плохое, что вся эта история с пандемией не сближает семью и школу, как мы надеялись. У нас общая задача – обучение детей и поиск совместной деятельности. Получается, что пандемия, наоборот, только больше отдалила многих родителей от школы, противопоставляет учителей и родителей. И за этим не замечается, что такое противостояние отделяет детей и взрослых.
— Но если люди протестуют, значит, качество учебы их не устраивает?
— Прежде всего, мне кажется, от технологических вопросов мы постепенно переходим к организационным и содержательным: о том, что такое урок и каким ему быть, какие формы и методы работы с детьми будут успешны. Всем ли детям нужны именно пять уроков математики по 45 минут с учителем и одноклассниками в неделю для изучения темы «Квадратные уравнения»? Как оценивать работу ребенка, сколько и каких отметок должно быть, каждый ли школьник должен подключаться на каждый урок?
А следом за этими возникнет вопрос о том, что же такое качество образования, качество учебы – это перечень отметок за контрольную работу, количество выполненных домашних заданий, количество минут, часов, проведенных с учителем, результаты зачета, экзамена или что-то еще? Поступил в университет – это качество? А если в платный, куда взяли всех, кто подал документы? Написал тест на 100% – это качество? А если списал с интернета, как всегда списывал ГДЗ? Просидел 6-8 часов за компьютером – это показатель качества? А если эти же часы с мобильным телефоном в руках классе за партой?
— Есть какие-то способы сделать так, чтобы дистант понравился?
— Количество довольных и недовольных всегда примерно одинаково. Институт образования проводил исследование «Школьный барометр» еще весной, и тогда оказалось, что отношение семей, учителей и детей к дистанту – примерно пятьдесят на пятьдесят. То, что одним хорошо, другим всегда будет плохо, и наоборот. И наша задача определить оптимальное решение для всех.
Многие отмечают, что тот, кто был мотивирован на учебу и раньше, продолжает успешно учиться онлайн и находит для себя плюсы. В отношении таких детей главное сейчас – не перегрузить: количеством уроков и домашних заданий, частотой онлайн-взаимодействия с учителем. И здесь очень много новых задач возникает именно перед учителем. Ни один руководящий орган не может дать указание: сколько времени на онлайн-уроке нужно быть Маше, чтобы понять поставленную задачу и новую тему, а сколько Коле. Как организовать и сбалансировать совместную и самостоятельную работу детей с учителем и между собой. Нужно понимать, что успех онлайн в балансе взаимодействия, обратной связи и самостоятельности.
Наталия Киселева
Заместитель руководителя Департамента образования и науки города Москвы
— А если дети не готовы к самостоятельной работе?
— Дистант выявил проблемы, с которыми взрослым тяжело мириться. Проблемы школы, которые назревают давно. Проблемы тех, кто не очень мотивирован на учебу. Никто не знал (или делал вид, что не знал), как учился Вася за последней партой: он получает тройки из года в год по ряду предметов, практически не выходит к доске и не отвечает на уроках (его просто не спрашивают), переходит из класса в класс, каким-то образом выпускается. Чтобы не сдать ОГЭ – надо обладать определенным талантом. Сейчас родители увидели, что ребенок не способен учиться самостоятельно – и это проблема, не созданная дистантом.
Мы, взрослые, не даем развиться самостоятельной деятельности ребенка. Нынешние школьники привыкли к тотальному контролю с детства, это проблема последних десятилетий. Вспомните, какой ужас испытывали родители год назад, когда в некоторых школах хотели запретить мобильные телефоны, забирать при входе. Родители боялись: как же они будут звонить своим детям каждую перемену? Тогда телефон был добром, был нужен, а теперь, когда ребенок должен учиться через телефон, он стал злом.
— Да, телефон и компьютер в таких количествах вредят здоровью – это один из главных «пунктов обвинения» со стороны родителей. А разве это не так?
— Прежде всего, нам нужны качественные серьёзные исследования о влиянии гаджетов на здоровье детей разного возраста, и не только гаджетов, но и разного рода контент. Как влияет на зрение, меняется ли психика. Причем, важно учесть, что дети используют разные устройства не только для обучения, но и для общения и развлечения. Странно считать, что компьютер при обучении портит здоровье, а при играх и развлечениях, постоянном зависании в социальных сетях не портит. И двухлетние дети с планшетами и телефонами в руках несколько часов в день недавно тоже никого не смущали.
Но! Десять лет назад были другие проблемы в школах – дети бегали на переменах, их невозможно было остановить, они дрались, ломали руки и ноги. А сейчас не заставишь их выйти походить по школьному коридору на перемене. Звенит звонок с урока, дети не встают с мест, а достают мобильные телефоны и всю перемену сидят в них. Профилактика гиподинамии и активное движение получается в дороге от дома до школы и обратно (если пешком). Потому что 6-8 уроков в школе зачастую превращались в малоподвижное сидение за партой. А кто мешает гулять сейчас?
Наталия Киселева
Заместитель руководителя Департамента образования и науки города Москвы
Еще вчера родителей устраивало, что ребенок свободное от учебы время сидел в мобильнике. Никто не говорил, что это плохо влияет на зрение и здоровье в целом. Теперь же всё стало плохо, потому что родители впервые увидели детей, которым легче сказать, что они ничего не знают, чем попытаться найти ответ на вопрос. Взрослые не понимают, что с этим делать, поэтому начинают кричать, что виноват дистант.
Нужна смелость учителя
— Хорошо: дети не самостоятельны, взрослые растеряны. А делать-то что?
— Обратить внимание на детей. Где дети в этой борьбе взрослых? Чем они заняты?
Об этом почему-то очень мало говорят у нас, а на Западе активно обсуждали уже весной: что, когда все школы вернутся после пандемии, хорошо сделать акцент на психологическом комфорте, благополучии и психологическом здоровье детей и взрослых. Это серьезная травма для всех возрастов. То, что происходит сейчас, я думаю, обусловлено затяжным стрессом – никто не понимает, что будет дальше. Мамы находят какие-то форсайты, часто искажают документы, превращая простые и понятные посылы в пугалки и страшилки. В каждом поколении есть свои пугалки – «в черном-черном лесу в черном-черном домике живет черный-черный человек». Мы всегда пытаемся то, что нам неведомо, сделать еще более ужасным и кошмарным. Надо выстраивать диалог, выходить из этого «чёрного домика». Учиться доверять друг другу, слушать и слышать друг друга. Пандемия дала чёткое понимание: со стороны родителей не всегда есть доверие по отношению к школе и учителю.
Раньше о life-long learning только рассуждали, 2020-й год перевел нас от разговора к действиям не только в отношении образования – но и новой коммуникации между людьми, семейных ценностей. Я всегда говорила, что нам надо учить родителей, а не детей, и сейчас, еще больше в этом убедилась.
— Но как школа может «учить родителей»?
— Начать с ними нормально разговаривать – не сухим канцелярским языком. Устраивать совместные проекты: онлайн-формат дает возможность придумывать интересные дискуссии. За счет онлайна можно по-другому организовать классные часы и родительские собрания, консультации. Всё изменилось: раньше, когда вызывали родителей в школу, всем это событие представлялось чем-то крайне негативным. Теперь по скайпу или зуму, и не возникает того дискомфорта: другое эмоциональное отношение, особенно, когда котик прошел на заднем фоне.
В практике европейских школ, например, постоянно встречаются вопросы в домашних заданиях, когда нужно поговорить с родителями или обсудить что-то – книгу, новую информацию в учебнике биологии, то, что увидел на улице, о чем спорили с одноклассниками. Как использовать проценты – например, чем отличается сметана 15 и 20% жирности и соизмерима ли разница в цене в магазине? Нужно учить семьи такой включенной беседе.
И, конечно, встраивать их в диалог вокруг тем образования. Чему мы все хотим научить наших детей? Многое в восприятии родителями школы зависит от того, что и как они слышат от учителей. Если педагоги понимают и говорят, что все спокойно и учебный процесс продолжается, семьи тоже спокойны, но для этого нужна смелость и уверенность учителя. А такой смелостью сделать шаг вперед обладают не все. И учителям нужна поддержка, в первую очередь, со стороны администрации школы, помощь в ответах на свои вопросы.
Наталия Киселева
Заместитель руководителя Департамента образования и науки города Москвы
— Но если родителям неудобно, некомфортно в онлайн-образовании, как тут помогут разговоры?
— Нужны удобные инструменты. Вот сейчас мы смещаем фокус московской электронной школы. Ориентируемся прежде всего, на пользователей: учеников и их семей, учителей. Раньше она была больше «про контроль» и «про урок в классе» для учителя: электронный дневник и журнал, библиотека сценариев уроков. Упор при этом больше был на технику, которая стоит в классах. Задача была во внедрении активного и интерактивного обучения в классах. Во время пандемии МЭШ стала меняться: теперь это более «пользовательская» история с расширенными возможностями для ребенка, родителей и учителя. Сейчас делаем удобное мобильное приложение и работаем над качеством контента.
Контент в МЭШ меняется и расширяется. Весной появились цифровые домашние задания, тесты, которые учителя сами могли создавать по конструктору, а главное – видеообъяснения каждой темы по каждому предмету на 7-12 минут. Это короткий ролик, к которому всегда можно вернуться, и это часть «тематического каркаса» – единой системы всех тем и образовательных результатов, соответствующих стандартам. Теперь дети и родители видят весь материал, который изучается ребенком, сколько уроков по теме у них было и будет, какие задания.
И в этом понимании, что технологии опережают методологию и идеологию, мы строим развитие Московской электронной школы, работаем как писал Льюис Кэрролл в «Алисе в стране чудес»: «Нужно бежать со всех ног, чтобы только оставаться на месте, а чтобы куда-то попасть, надо бежать как минимум вдвое быстрее!». Сейчас мы все внутри этой гонки.
Сказки о дифференцированном обучении
— Люди понимают, что всё это удобно? Что вы видите по сервисам обратной связи?
— Отношение к системе зависит от того, как она работает. Во время сбоев в начале учебного года родители и учителя жаловались, что не могут подключиться. А вот за последний месяц таких сообщений намного меньше. Меняется тематика обращений. Теперь больше вопросов к качеству уроков, времени работы с техникой, с домашними заданиями, их частотой и объемом и так далее. Аналогично с учителями – от технических вопросов переходим к обсуждению, как организовать качественный образовательный процесс. Например, как оценивать в новых условиях. Сколько должно быть таких оценок? Как часто надо выставлять? За какие работы? Как провести, например, уроки искусства в онлайн и возможно ли? Заметьте, не продублировать, не заменить, а организовать. Московские учителя разработали и опубликовали методическое пособие, которое посвящено тому, как интересно провести урок музыки и ИЗО в онлайне, в этом участвовали 25 школ и порядка 150 учителей.
С педагогами прорабатываем другой подход к оцениванию и аттестации. От традиционного оценивания за четверть к тематической оценке. Нам не интересно, что ребенок в сентябре учился хуже или лучше, чем в январе. Нам интересно проанализировать, как он усвоил материал. Например, в алгебре 7 класса 12 тем в течение года. В какой именно теме есть провал и чей это провал? Если провал ребенка – персонально с ним отработать. Если одну тему плохо освоили многие дети – это уже провал учителя, которому нужно помочь. В течение года мы настроим эту систему.
Наталия Киселева
Заместитель руководителя Департамента образования и науки города Москвы
— Это будет асинхронная система, когда один ребенок получает оценку раньше, а другой позже?
— Это вопрос, который мы сейчас решаем: как выстраивать даже не оценивание, а баланс синхронного и асинхронного обучения. Сколько нужно каждому ребенку времени для синхронного взаимодействия с учителем и другими детьми. Еще одна тема, которую обсуждаем – как выстроить систему мотивации для использования разных инструментов и настроить баланс системы. Как понять, кому из детей дать какое задание? Кому на сегодня хватит работы, а кому еще можно позаниматься? Вот эта система баланса, мотивации и коммуникации – главное, на что буду тратить свое время и внимание.
— Разные инструменты, разные задания для всех – всё это реально «втиснуть» в один общий урок?
Например, есть урок в расписании, в рамках которого регламентируется время онлайн взаимодействия учителя и учеников (классы, группы или индивидуально) с учетом СанПиН, с возможностью организовать подключение всего класса или отдельных групп, учеников. Конечно, этот урок другой. Не тот, к которым мы привыкли. Он и должен быть другим: не хуже и не лучше традиционного. Само понятие «урок» изменяется и его суть. Не факт, что урок – это временной отрезок, продолжительностью 45 минут. Иногда это может быть всего 10 минут таких, которые будут помниться всю жизнь, а иногда один урок может продолжаться несколько дней, постепенно вовлекая новых участников дискуссий по заданной теме.
— Если уроки будут разными, то как быть с расписанием?
Конечно, и расписание в онлайн-обучении должно быть иным, чем в традиционной школе. Но мы понимаем, что наши учителя работают и в 1-5 классах, которые продолжают сейчас ходить в школу, и в старших, для которых организуется обучение с применением дистанционных образовательных технологий. Нужно совмещать, включая деление на группы, метагруппы и потоки. Мы понимаем, что растет число заболевших учителей, и всё больше нужны замены уроков. И возможности для построения нового расписания практически нет. Значит нужно в этих условиях стараться организовать максимально качественно процесс обучения каждого. За счет укрепления тем, сокращения объема домашних заданий, изменений их форматов. За счёт распределения детей и времени обучения: когда весь класс приходит на урок, а когда отдельные группы, и главное – приходят для чего?
— Вы так смело говорите, что «урок может быть любым», а учителя массово жалуются, что из-за дистанта не успевают дать материал по количеству часов…
— А кто придумал это конкретное количество часов на изучение конкретной темы? Во ФГОСах этого нет, в примерных планах тоже. Это из методичек с расписанной по часам программой, которые авторы прилагают к своим учебникам. То есть мы, педагоги, признаём: мы не можем выполнить рекомендации автора учебника Иванова Ивана Ивановича о том, как его учебник читать. Да, на самом деле, это только рекомендации, но у нас сложилось так, что учителя берут готовое, и при этом говорят: «Дайте нам свободу и творчество, не загоняйте в рамки».
Наталия Киселева
Заместитель руководителя Департамента образования и науки города Москвы
Никто не скажет точно, сколько нужно изучать проценты в каждом конкретном пятом классе. Только сам учитель может понять: вот в этом классе двух уроков достаточно, этим нескольким ребятам достаточно пять минут объяснить, дать задания и не трогать. А есть ученики, которым нужно четыре урока, и надо подумать, какие задания им подобрать. Как правило, в школах так делают не все и не всегда. Разговоры о том, что у нас дифференцированное обучение и индивидуальный подход – в основном, мифы. Мы только красиво это говорили и писали. По сути получается – дистант только усугубил существовавшие до него проблемы образования.
«С небес на землю»
— Вы сами учитель. Это помогает или мешает? Педагоги лучше воспринимают ваши идеи или считают, что в чем-то вы идете «против своих»?
— Конечно, долетают от учителей иногда причудливые вещи. Например, советы «спуститься с небес на землю». Кто-то пишет, что слишком далеки от народа, что не знаем школу и не понимаем, что такое учитель и как он вообще преподает. Советы попробовать провести хоть один урок. Конечно, такие моменты и огорчают, и вызывают улыбку. Я 27 лет связана профессионально со школой: учитель, заместитель руководителя, руководитель. Я - учитель, даже будучи заместителем министра продолжала преподавать математику в школе, и весной с множеством замен заболевших коллег. На такие отзывы стараюсь реагировать спокойно. Хотя, конечно, больно видеть, что происходит.
— Что именно больно видеть?
— Очень многие люди не хотят принимать решения, брать ответственность за себя и за других на разных уровнях. Немногие в среде педагогов готовы выходить из зоны комфорта даже для собственного развития. Доверие какой-то очевидной чепухе и отсутствие видения очевидных вещей. Опять же попадание в зависимость от технологий, инструментов. Идеализирование и завышенные ожидания. И постоянные требования, чтобы всё было «по щучьему велению...». Я понимаю, что нужно объяснять, что идеальных инструментов не бывает, любая техника несовершенна, а наша задача в другом вообще. Это пока не всегда получается, но я стараюсь.
— Вы не разочаровались в том, что пошли в чиновники? Не хочется вернуться к детям?
— Сейчас я не имею возможности работать в московской школе. Поэтому провожу иногда только волонтерские уроки. Мне нравится быть учителем, я люблю школу и думаю, каким образом продолжать преподавать. Но моя роль сейчас – поддерживать школы, которые есть в Москве, помогать организовывать процесс обучения, слушать учителей и школьные администрации, строить диалог с родителями. Наша задача в том, чтобы московская электронная школа стала удобным рабочим инструментом. Подчеркну – инструментом, а не панацеей, не заменителем и не самостоятельной образовательной организацией.
Наталия Киселева
Заместитель руководителя Департамента образования и науки города Москвы
— Полгода назад вы рассказывали нам, что тяжелое время пандемии одновременно открывает возможности талантливым учителям работать по всей стране, открывать свои онлайн-школы. Это шанс не только заработать, но подтянуть образование в регионах. Сохраняете этот оптимизм?
— Отчасти. Учительские блоги сейчас, действительно, становятся известны всей стране. На ютубе появляются настоящие звезды, которые ведут великолепные уроки. Мы видели потрясающую работу педагогов по обучению друг друга. А вот система онлайн-образования развивалась не так активно: к сожалению, мы потеряли лето – не учли уроков после весенней пандемии. Мы все: и школы, и институты, и системы управления образованием, и родители. Ждали с надеждой, что все вернется, и дети пойдут в школу, как обычно. И вот сейчас нам все-таки нужно дружно оглядеться и подумать. Для чего нам это дано? Какие уроки все мы должны вынести для развития школы? Что она не будет прежней, это понятно. «Цифра» плотно вошла в нашу жизнь – уже никуда не деться. А когда несогласные с этим пишут через мобильное приложение в социальных сетях призывы отказываться от мобильных приложений для развития и образования, отправляют письма по электронной почте, по формам обратной связи с официальных сайтов и систем – ну, правда, это выглядит странно. Во всём нужна уместность, последовательность и логика. И баланс.
Наталия Киселева
Заместитель руководителя Департамента образования и науки города Москвы