Бюрократия тянет вузы обратно в СССР

Первые магистратуры появились в России еще в девяностых и были ориентированы на сложившиеся в вузах научные школы и кафедры. Такие “протомагистратуры” были направлены, как правило, на углубленное академическое знание и будущую научную карьеру магистранта. В 2003 году началось вступление России в Болонскую систему, которую вузы встретили скорее настороженно. С того момента прошло полтора десятка лет, но отношение преподавателей к Болонской системе, переходу на двухуровневое высшее образование и реформам высшей школы остается достаточно «прохладным». 

Данные массовых опросов, которое провели сотрудники Института образования Анна Гармонова, Дарья Щеглова и межрегиональная команда проекта «Рождение российской магистратуры», показали, что многие преподаватели хотели бы вернуться к прежней советской модели высшего образования. Исследователи объясняют это тем, что реформа вузов для большинства  сотрудников оказалась связана с возросшей рутиной,  бюрократией  и низкой конкуренции на академическом рынке. Главная претензия, которую 92% преподавателей высказали Болонской системе – рост бесполезной бумажной работы. Кроме бюрократии, многие за реформой ничего не увидели,  академическая мобильность осталась низкой, возможности заниматься научной работой – ограниченными а зарплата – не конкурентоспособной.

При таких оценках не удивительно, что на вопрос «Считаете ли вы переход на двухуровневую систему удачной реформой?» 58% преподавателей ответили отрицательно. Ее приветствуют молодые педагоги 20-30 лет, но это незначительная возрастная когорта опрошенных. Большинство  прямо указали на желание вернуться к советской системе. Любопытно, что слово «вернуть» оказалось главным смысловым элементом, вокруг которого выстраивались ответы преподавателей на открытый вопрос о том, что бы они изменили в системе высшего образования. 

Если к специалитету отношение преподавателей скорее положительное, то к предложенной недавно системе микростепеней (магистратура в один год) – резко отрицательное. 

Авторы статьи изучают отношение опрошенных к научной работе и участию в создании образовательных программ и объясняют их с точки зрения акторной теории: «Основной стратегией становится минимизация своих затрат на непродуктивные, с их точки зрения, действия. Освоение новых форм работ никак не стимулируется, на сетевую интеграцию свои ресурсы тратить не хочется». Более того, 60% опрошенных отметили, что ощущают себя скорее преподавателями, чем учеными, и участвуют в формировании программы магистратуры только в силу должностных обязанностей, а не собственного желания.

«Преподаватели должны были стать креативным классом с высокой степенью автономии и гибкости, но вместо этого профессия становится рутинной практикой», – констатируют авторы статьи. Впрочем, дело не только в огромном количестве отчетов. «Желание «вернуть как было» – это реакция на неопределенность и повышение рискогенности профессии. Проще говоря, преподаватели бояться остаться на обочине в своем деле, не выдержать новых требований, не «вытянуть» свою работу ни морально, ни физически».

Статью «Оценки преподавателями изменений в высшем образовании России: трансформация или стагнация?» можно прочитать здесь.