Цао Жоци: Дорога в тысячу ли
Мое русское имя – София. Вы, возможно, слышали, что китайцы в России принимают неофициальные русские имена, чтобы с нами было проще общаться. София – это в честь православного собора в моем родном Харбине, а отчество Исаковна – вы, наверное, догадались, почему :) У нас в Китае научный руководитель – как отец*.
Сталин-парк и Лермонтов-шоу
Харбин – это, пожалуй, самый русский город в Китае. Я слышала о его российском прошлом – еще из царского времени, но знаю об этом не очень много. Если вы попадете к нам, то увидите, что это такой Back in USSR с магазином «Матрешка» в центре. А еще там есть улица Гоголя, старинная усадьба «Волга» и даже Сталин-парк.
А если услышите наш диалект, то узнаете многие слова, потому что хлеб – это «лепа», платье – это «плать», у нас даже есть напиток, который называется квас, и по вкусу он тоже похож.
Мои бабушка с дедушкой хорошо знают русский, читают вашу классику, хотя это и не их профессия: они занимаются традиционной медициной. Мое первое детское впечатление – бабушка учит меня считать по-русски: раз, два, три, четыре...
Русский здесь до сих пор – первый иностранный в школе. Благодаря бабушкиным «урокам» я чувствовала себя звездой! Моей фишкой был звук «р»: большинство китайцев не умеют его произносить, и в харбинском диалекте его тоже нет. Даже победила в нашем школьном конкурсе – кто дольше и правильнее произнесет: «Р-р-р-р-р!». Другими звездами школы были два мальчика: они знали наизусть поэму Лермонтова и превращали ее чтение в настоящее шоу.
Беги, Жоци, беги
Я окончила школу – и как раз тогда впервые задумалась, что в китайском образовании есть проблемы. Например, это неравенство, с которым нужно бороться. В отличие от российского ЕГЭ, где всё универсально и прозрачно, китайский выпускной экзамен сильно зависит от региона. Например, в другой провинции экзамен легче, а значит, там выпускники могут получить более высокие баллы и многое другое.
Когда мы в Харбине сдали экзамен, возникла техническая проблема, из-за которой я не могла поступить в престижный университет, который был мне интересен. Не буду вдаваться в детали, но, несмотря на хороший результат «ЕГЭ», мне пришлось выбирать между менее статусными вузами в регионах. Я сделала так же, как многие: выбирала не «по университету», а «по провинции». Хунань, в которую поехала учиться, мне нравилась, а вот университет – нет.
Скоро стало понятно, что, сколько не старайся, после этого вуза меня не ждет хорошая карьера. Крупным компаниям в Китае нужны выпускники только топовых университетов. Резюме остальных сразу отправляют в корзину. Хороший студент для HR – студент из хорошего вуза, и точка. Не важно, как он учился и что умеет. Кстати, это одна из причин того, почему в Китае так популярно предпринимательство: если ты талантливый, но не попал в крутой университет, то развивай свой бизнес – а что еще остается?
Вперед, в СССР!
И тут мне на помощь опять пришел русский язык. Я начала волонтерить в AIESEC и поехала в Россию – работала в летних школах и лагерях, обзавелась массой русских друзей. Стала сотрудничать с организациями, которые помогают китайским студентам в Москве – им трудно в чужом городе. Так я узнала больше об университетах, о том, чем различается учеба у нас и у вас, и стала задумываться, что непонимание в бизнесе между Китаем и Россией – не только из-за разного менталитета и законов, но и из-за «нестыковок» образовательного бэкграунда.
Так постепенно я шла к тому, чтобы поступить в магистратуру Вышки и заняться темой образования. Также я преподаю китайский язык в Школе востоковедения ВШЭ.
Дедушка и бабушка очень обрадовались, когда узнали об этом: «Ты будешь учиться в Советском Союзе, это же наш старший брат!». Их поколение до сих пор не очень осознает разницу между Россией и СССР.
Родители тоже одобрили, но вообще-то они хотели, чтобы я училась в магистратуре в США. В Китае выпускники американских и британских вузов «автоматически» считаются крутыми специалистами. Причина еще и в том, что в этих странах мощный фильтр для китайских абитуриентов, и работодатель это ценит. В России же даже лучшие университеты смотрят сквозь пальцы – с каким образованием к ним едут из Китая, с какими языковыми сертификатами и т.д. Знаю, что многие китайские абитуриенты поступают в Москве за деньги через специальные агентства или подменяют друг друга на экзаменах – и HR в Китае тоже это знают.
Стала русской в проруби
Когда переехала в Москву – никаких проблем не было: в Вышке свободно говорят по-английски, а русский могла практиковать с продавцами, вахтерами, таксистами. Водители такси почему-то всегда хотят поговорить со мной. С недоброжелательностью я не сталкивалась.
Я уже побывала во многих российских городах: Казань, Екатеринбург, Новосибирск, Питер... Но больше всего мне понравился Крым, особенно Бахчисарай, Ялта, Севастополь. Летом мы хотим отправиться в Крым в свадебное путешествие. Мне и раньше нравилась идея свадьбы в России, я была уже на нескольких здесь, в Москве, – а недавно поймала букет невесты, так что теперь уж точно нужно играть российскую свадьбу :)
Мой жених тоже китаец, и тоже учится в Вышке, на специальности «Реклама и PR». До этого он поменял несколько университетов в Москве, сначала ему было сложно из-за того, что он первое время плохо знал русский. А потом я его сманила своими рассказами об атмосфере в ВШЭ.
Пожалуй, самый яркий опыт в России – праздник Крещения: я прыгала в прорубь на ВДНХ, а затем с вышкинскими преподавателями и студентами на Зимней школе в Эстонии. Об этом обычае узнала из фейсбука одногруппника, мне стало интересно, а после того, как впервые нырнула, почувствовала, что стала «самой русской». Мама, когда узнала, схватилась за голову: «Ты сумасшедшая, холодно же!». Но после проруби не заболела ни разу.
Амбассадор Инобра
В Инобре я изучаю, как высшее образование в России и Китае влияет на развитие регионов. Коллеги учат меня думать как исследователь, у моего руководителя Исака Фрумина всегда много идей, в лаборатории «Развитие университетов» у нас супер команда. А еще Инобр – это доступ ко всему передовому, что есть в исследованиях образования мирового масштаба: ты читаешь журналы, смотришь самые актуальные данные, понимаешь повестку. Ну и это отличная языковая практика, конечно. Иногда мне кажется, что я научилась читать не только русский текст, но и русскую душу.
Мне кажется очень важным рассказывать о ВШЭ и институте в Китае, где не очень хорошо знают о реалиях российского образования. Помогаю Инобру начать переговоры с китайскими научными центрами и компаниями. Из недавних событий – горжусь, что удалось наладить связи с Пекинским государственным педагогическим университетом – самым престижным китайским вузом в сфере образования. 
Пошла к тем, кто занимается китайскими студентами в посольстве, получила нужные пекинские контакты, списалась с проректором, деканами... Это стало началом сближения. Таких историй было несколько – не только с научными институтами, но и с крупными китайскими корпорациями, которым интересна образовательная тема, – например, Huawei: сейчас компания рассматривает возможность стать спонсором наших конференций.
Пожалуй, самое ответственное сейчас – ежегодная конференция по цифровой трансформации образования в России и Китае. Российские вузы готовят классных математиков и специалистов по компьютерным наукам, Китай сильно продвинулся в технологиях. Вместе – мы пытаемся понять, насколько сильно цифровизация изменит образование, какие проблемы она способна решить, а какие нет.
#smilerussia
После аспирантуры и PhD я вернусь в Китай. Знание вашей образовательной системы – преимущество, которое позволит мне быть экспертом по сотрудничеству с российскими вузами. В Китае в принципе очень мало знают о России. На обывательском уровне – «водка», «медведь», «красивая девушка», «красивый мальчик», СССР, снег и Сибирь – вот, пожалуй, и весь набор. Еще слышали, что Байкал – это озеро, а Пушкин – это поэт. Есть стереотип, что в России никто не улыбается. Чтобы сломать его, я ставлю хештег #smilerussia под фотографиями и пишу для китайских газет статьи о том, что вообще-то в России весело.
Неравенство в образовании – одна из главных тем для института, и мне это близко. Как исследователь я буду добиваться, чтобы неравенства в китайском образовании стало меньше. Я на себе узнала, что это, и хочу, чтобы в будущем школьнице из Харбина было легче поступить в престижный вуз, а студентке из Хунаня – построить успешную карьеру.
Сегодня мне кажется, что я смогла изменить свою судьбу. В Китае говорят – дорога в тысячу ли начинается с первого шага. Мне в этой «дороге» помогают AIESEC, Вышка и русские друзья.
*Прим.ред.: Исак Фрумин — научный руководитель Цао Жоцы в аспирантуре ИнОбра.