Уклон от ООН – анализ документов показал, что у России своя версия устойчивого развития в образовании
Цели устойчивого развития установлены Генассамблеей для многих областей, не только для образования, это своего рода дорожная карта развития человечества до 2030 года. Они не противоречат национальным, более того, термин «устойчивое развитие» активно используется и в российских документах. «Добровольный национальный обзор», составленный Россией после первой пятилетки реализации целей в 2020 году, охватывает 31 индикатор по 10 ключевым задачам.
Некоторые из них представлены достаточно выгодно – например, решение задачи, связанной с увеличением числа квалифицированных учителей. Некоторые сферы почти или полностью обойдены молчанием – так, российское образование не акцентируется на достижении гендерного равенства или, например, на повышении математической грамотности взрослых. А многие указанные достижения не соотносятся с задачами, под которыми они указаны. Например, представленные в отчете программы поддержки одаренных детей вряд ли приводят к расширению охвата начальным и средним образованием.
Евгений Пучков делает вывод, что «российский кейс скорее говорит об отсутствии влияния задач целей устойчивого развития [по версии ООН] на формулирование государственной образовательной политики». В частности, задачи, которые не были актуальными для госполитики до 2015 года, не стали актуальнее и после подписания соглашений. Часть индикаторов выполняется потому, что это в принципе в традициях российского образования – например, высокий охват бесплатным высшим образованием. А еще – потому, что и у ООН, и у России примерно общее представление, «что такое хорошо» для образования. Так что к устойчивому развитию идём, но, видимо, по-своему.