Тема «публикации»

Из чего состоят облака у нас над головой? А кто живет в луже под ногами? Эти и многие другие интересные школьникам вопросы принято разбирать так же, как и всё остальное в школе — в классном кабинете. Это неправильно — решила проектная команда программы Инобра «Педагогическое образование», и предложила детальный план, как вывести занятия по предмету «Окружающий мир» для 1-4 классов в тот самый окружающий мир — хотя бы на школьный двор.

ЕГЭ не принято использовать как показатель качества образования на уровне региона. Считается, что раз экзамен измеряет индивидуальные достижения, то средний балл — то же самое, что «средняя температура по палате» (поэтому и данных таких обычно не найдешь). Интересную альтернативу предложила Ксения Адамович из Международной лаборатории оценки практик и инноваций в образовании: она обнаружила, что социально-экономические показатели региона, а также кризисы отражаются в том, какой трек выбирают девятиклассники — академический (старшие классы, вуз) или СПО. Последнее часто — еще и способ избежать ЕГЭ.

Семейная форма обучения набирает популярность в России, хотя доля тех, кто не ходит в школу, все еще незначительна. Одни эксперты видят в этом тренде серьезную угрозу традиционному образованию, другие считают это явление маргинальным. Похоже, истина где-то посередине: скорее всего, количество тех, кто учится дома, «выйдет на плато» и не обрушит монополию школы. Но аргументы тех, кто выбрал для детей семейное обучение, звучат как «серьезная и многогранная критика школы, нельзя не учитывать ее, проектируя развитие и поддержку общего образования», — пишут авторы исследования «Выбор альтернативного образования в России». Его подготовили Катерина Поливанова, Диана Ахмеджанова, Кристина Любицкая и Александра Струкова — сотрудники Центра исследований современного детства.

Что такое МООК — давно можно не объяснять: еще 10 лет назад массовым открытым онлайн-курсам начали посвящать десятки исследований. Считалось, что этот формат едва ли не изменит высшее образование, и, действительно, с началом пандемии посещаемость основных платформ росла на сотни процентов. Однако обещанной революции не случилось. Почему этот формат «не взлетел», изучили Ульяна Захарова, Ксения Вилкова из Центра социологии высшего образования и Роман Абрамов из Международной лаборатории исследований социальной интеграции.

О психологическом благополучии российских студентов известно довольно мало. Долгое время эта тема не попадала в фокус внимания исследователей, а заговорили о ней в связи с пандемией, которая всерьез «пощекотала нервы» и студентам, и всем остальным. Одно из первых больших исследований на российском материале представляют группа ученых из Томского государственного университета Александра Филькина, Мария Абрамова, Анастасия Ларионова и директор Института образования НИУ ВШЭ Евгений Терентьев. Их статья опубликована в журнале «Мониторинг общественного мнения».

Трое из Простоквашино смешно разделяли «наше» и «государственное» (от коровы и теленка до холода, который дает холодильник), но, оказывается, такой вопрос вполне серьезно можно поставить в отношении детей. Считает ли государство их своими, или это в первую очередь «собственность» семьи? Проследить, как менялось это отношение в разных странах, можно на примере бывшего СССР, который распался на 15 государств. А «лакмусовая бумажка» — внешкольный сектор: кто и как должен претендовать на время ребенка за пределами уроков. Такое исследование провел Иван Иванов, младший научный сотрудник Центра общего и дополнительного образования имени А.А. Пинского.

Вот уж три года прошло с первой и самой пугающей волны пандемии, но исследователи продолжают обращаться к ее опыту — в том числе как к примеру того, как ведет себя система образования в экстренной ситуации. В период шока, — уточняют Сергей Заир-Бек и Татьяна Мерцалова из Центра общего и дополнительного образования им. А.А. Пинского. Они выпустили исследование, в котором изучили взаимосвязь степени самостоятельности действий, предпринимаемых школами в те весенние месяцы 2020 года, и их эффективностью.

«Life-long learning» стало модным понятием, все соглашаются, что в современном мире нужно быть готовым освоить несколько профессий на протяжении всей жизни. Но, как это часто бывает, теория расходится с практикой. Рассказываем о барьерах обучения взрослых, которые были выявлены в ряде исследований Инобра и, в том числе, обсуждались на недавнем семинаре в рамках дискуссии о докладе Натальи Кармаевой и Андрея Захарова.

Ковид был похож на стихийное бедствие, нанесшее ущерб всему, включая университеты. Помимо образовательных потерь для студентов, это и материальные трудности для вузов: пришлось срочно вкладываться в IT-инфраструктуру, учить преподавателей работать онлайн; уходили иностранные студенты, сворачивались исследования и прикладные проекты… Как действовало государство, чтобы поддержать систему высшего образования — проанализировали Екатерина Абалмасова и Алексей Егоров из лаборатории «Развитие университетов». Они сравнили кейсы России, Великобритании и шести европейских стран — Италии, Франции, Нидерландов, Португалии, Польши, Румынии.

В 2022 году, в 33 российских педагогических вуза было зачислено 42 тысячи абитуриентов из 370 тысяч подавших заявление. Если к этому добавить, что определенная часть педагогических вузов преобразовано в классические университеты, то можно говорить об их популярности. Своим рождением их модель обязана еще аж ликбезу — да-да, той самой «ликвидации безграмотности», массовизации школы, в результате которой за парты должно было сесть 100% детей. Для этого нужно было многотысячное учительское сообщество. Но изменились и эпоха, и научное знание рассматривается как универсальная характеристика, присущая любому виду деятельности. Как следствие, меняется роль педагога. «На смену подготовке учителя-ремесленника, владеющего предметным содержанием и спектром способов его трансляции, приходит подготовка учителя-творца», — пишут во вступительном слове авторы новой монографии, выпущенной Инобром: «Магистерская программа «Педагогическое образование» как модель подготовки учителей-предметников в классическом университете». В работе описан опыт создания новой модели подготовки педагогов, даются рекомендации по их применению на практике.