Экспертиза

В последнее время много говорят о его расслоении высшего образования: прежде всего, на «ведущие» и «обычные» учебные заведения. К разговору о разных категориях университетов свелась и дискуссия о том, как практики внутреннего управления в вузах влияют на их результативность. Доклад на эту тему сделали на вторничном семинаре Алексей Егоров и Дарья Платонова из лаборатории «Развитие университетов»

На панельной сессии «Дополнительное профессиональное образование в вузе: полная перезагрузка» обсуждали, действительно, полную перезагрузку — то, как может поменяться само представление о ДПО. Сейчас его рассматривают чаще всего как повышение квалификации для тех, кто уже давно на рынке труда. Даже когда программы реализуются в вузах, они не смешиваются с высшем образованием. Но, возможно, в будущем этот инструмент станет интереснее для тех, кто еще учится в университете.

Программы дополнительного профессионального образования переживают в России второе рождение — во многом этому помог федеральный проект «Новые возможности для каждого», запущенный четыре года назад. Один из авторов проекта, заведующий Лабораторией непрерывного образования взрослых Илья Коршунов поделился результатами исследований: как развивались программы ДПО в последние годы, чему и как предпочитают учиться россияне и какую роль в этом играют университеты. Выступление состоялось на на круглом столе «Дополнительное образование в университетах с позиции антропологического подхода: новые образовательные результаты» на конференции исследователей высшего образования.

Сейчас только ленивый не говорит про кампусы. Все признают, что современному университету мало иметь высокий кадровый и научный потенциал, чтобы носить звание ведущего, — ему нужно современное пространство. Между тем, ту инфраструктуру, которую сегодня имеют многие вузы, не всегда можно громко назвать «кампус». Важно понять, как эта инфраструктура влияет на образовательные результаты, как помогает выстраивать коллаборацию между вузами и бизнесом, как университеты взаимодействуют друг с другом в рамках региона или даже страны. Это стало темой панельной дискуссии «Роль университетского кампуса в успешности студентов».

80% детей дошкольного возраста используют интернет, четверть играет в онлайн-игры, треть общается в мессенджерах. Половина делает это без контроля со стороны старших. Хорошо это или плохо? — единого мнения нет ни у экспертов, ни у родителей. Последние чаще беспокоятся, что ранняя цифровизация вредна, дети слишком много времени проводят перед экранами, а вред от смартфонов превосходит пользу. Возможно, так и есть. Но ситуацию, когда дети дома так близко знакомятся с гаджетами, а в садике эта сторона жизни почти совсем не учитывается, тоже вряд ли можно назвать благополучной. Тем более, это усиливает неравенство. Что может сделать сектор дошкольного образования для выравнивания цифрового «перекоса»? Идеи предлагают Яна Михайлова и Анастасия Нисская из Центра исследований современного детства — их работа издана в серии бюллетеней Мониторинга экономики образования.

С массовыми открытыми онлайн-курсами (МООК) связывали много надежд, особенно когда они только появились. Считалось, что новый формат преобразит как высшее образование, так и обучение взрослых. Отчасти это и происходит, но у МООК обнаружилась системная проблема, которая до сих пор не решена — подавляющее большинство слушателей не доходит до конца курсов и не добивается поставленных целей. Решению этой проблемы могут помочь данные, полученные Ксенией Вилковой, младшим научным сотрудником Центра социологии высшего образования. Она установила, какой инструмент лучше всего подходит для измерения саморегулируемого обучения, а с его помощью сделала выводы, какие навыки наиболее важны при прохождении онлайн-курсов, кто справляется с этим успешнее и как могут помочь интервенции. Исследование легло в основу диссертации на соискание степени кандидата наук об образовании (PhD HSE) — поздравляем Ксению с защитой.

Иногда кажется, что возможности человека безграничны. А новые технологии помогут добиться невозможного. Это касается самых разных сфер: в образование, например, приходят методики из области нейронаук, в медицине от новых возможностей дух захватывает — движемся чуть ли не к бессмертию, а «цифра» открывает новые и новые перспективы. Но многие относятся к этому прогрессу человека настороженно. Так ли они неправы? Это стало предметом дискуссии на вторничном семинаре, который в этот раз был совмещен с пленарным докладом симпозиума «Самостоятельное укрепление человека: возможности, эффекты, риски».

Мы окружены фейками, и это не единственный вызов, для преодоления которого важно развитое критическое мышление. Можно сказать, что без него вообще трудно представить нормальную жизнь в современном мире, а тем более — в онлайне. Все это, вроде бы, признают — даже ФГОСы в области высшего образования (как, впрочем, и среднего), в которых развитие критического мышления называют одним из важных образовательных результатов. Но ни в школе, ни в вузе нет четкого понимания, как развивать, а тем более измерять эту «опцию». Метод решения проблемы предлагают исследователи Инобра — они описали модель будущего инструмента. Статья Ксении Тарасовой и Екатерины Орел (лаборатория «Моделирование и оценка компетенций в высшем образовании») опубликована в новом номере «Вопросов образования». 

Реальная жизнь сегодняшних младших школьников похожа на плохое кино про шпионов. Их прослушивают с помощью их же мобильных телефонов, за каждым шагом следят смарт-часы и другие гаджеты... До каких масштабов разрослась эта новая реальность, чем хороша, а чем опасна цифровая слежка — обсуждали на семинаре Центра исследований современного детства.